Не успеешь оглянуться, а ремень уж соски подпирает
Пишет Гость:
Елена, Спейд, Алауди"Тебя это заинтересует", - написано на желтой почтовой бумаге хорошо знакомым Спейду почерком. - "Это срочно."
Он морщится - почему именно сейчас, дело идет к полуночи, у него болит голова, он был на приеме, он даже переодеться не успел, когда один из этих, одетых в скучную безвкусную форму, доставил записку от господина начальника полиции.
Но господин начальник полиции словами не разбрасывается - и поэтому Спейд натягивает только что снятые перчатки, прихватывает из стойки трость и бросает полицейскому через плечо:
- Я знаю дорогу.
Полицейский кивает, но идет вслед за Спейдом, держась поодаль. Может быть, просто возвращается в участок, сдать дежурство.
- Я надеюсь, мой дорогой друг, что у тебя действительно что-то срочное. И я имею в виду - по-настоящему надеюсь.
Спейд мешает в голосе яд с медом в равных долях, такой смесью можно сбить с ног даже Джотто, наверное - но Алауди просто поднимает голову от бумаг, смотрит на него секунду - Спейда не интересуют темные круги под светлыми глазами, бессонница господина начальника полиции - его личное дело - и равнодушно говорит:
- Тебе не понравится.
Спейду и интонации-то его уже не нравятся. Ему не нравится то, как Алауди встает, то, как он скрипит по дощатому полу ножками стула, то, как он выходит из-за стола, привычным жестом сгребая связку ключей, и кивает на внутреннюю дверь:
- Вперед.
Спейд идет вперед, по узкому коридору между решетками временных камер - из них пахнет страхом, бедностью, дешевым пойлом и рвотой. Он морщится, достает носовой платок, оборачивается, собираясь выразить Алауди насмешливое сочувствие и порекомендовать парфюмера, но Алауди качает головой, обгоняет его и, выбрав из связки ключ, молча открывает дальнюю камеру. Распахивает решетчатую дверь, приглашая Спейда войти.
В первое мгновение, войдя в полутемную камеру, Спейд думает, что это какая-то скверная шутка. У господина начальника полиции проснулось чувство юмора и оказалось таким же странным, как и он сам.
Женщина, сидящая у стены - красное платье собирает грязь пышным подолом, кружевные перчатки разорваны на тыльной стороне ладони, она стискивает мантильку над декольте, но и так видно, что декольте слишком уж открытое, непристойно глубокое. Светлые волосы спутаны, растрепаны и шелковой волной закрывают лицо.
Потом женщина поднимает голову.
- Что... - начинает Спейд, чувствуя, что губы будто оледенели, - что ты здесь...
- Деймон! - она вскакивает, кидается к нему, падает на грудь, обдавая ароматом духов, смешавшимся с кошмарными местными запахами, и еще почему-то запахом крови, совсем немного. - Деймон, как хорошо, что ты пришел!
Она цепляется за лацканы его мундира, он вспомнил сегодня, что носит офицерское звание, и ходил на прием в парадном мундире, теперь тряпку, наверное, можно выкинуть к чертям, этот запах никакая стирка не возьмет. Она гладит его по плечу, слепо, беспомощно, потерянно - и он подносит к губам ее руку, целует хрупкие косточки под нежной кожей в безобразной дырке в кружевах.
- Что случилось? - спрашивает он уже спокойнее, и она начинает плакать.
- Барон Ривелли, знаешь такого? - холодно спрашивает за спиной Алауди. - Отличается склонностью снимать дам легкого поведения и убивать их у себя в подвале.
- Он гнусный отвратительный человек, - всхлипывает Елена, не отнимая лица от груди Спейда. - Ох, Деймон, если бы ты знал!..
- Подожди, любовь моя, - Спейд гладит ее по голове, поправляет волосы, выпутывает из шелковистых прядей шпильки. - Но при чем здесь ты?
- Я говорила о нем Джотто, - сквозь всхлипывания шепчет Елена. - Он сказал, что он не может без доказательств...
- И теперь у нас есть доказательства, - равнодушно говорит Алауди. - И труп барона Ривелли с заточенной шпилькой в горле. И свидетели, вызвавшие полицию.
- Я была неосторожна, - Елена начинает плакать навзрыд. - Я так испугалась!..
- Так что если ты не хочешь, чтобы делу был дан ход, - продолжает Алауди так спокойно, будто ему плевать на все происходящее, - займись этим сам. И немедленно.
- Я понял, - Спейд прижимает Елену к себе, осторожно, как хрупкую драгоценность. - Ты была так неосторожна, любимая. Хорошо, что с тобой все в порядке.
Алауди смотрит на них и думает, что иллюзионист Вонголы - доверчивый идиот. Хитрый, опасный, насмешливый доверчивый идиот.
Он даже не спросит у своей возлюбленной, зачем ей понадобилось избавляться от Ривелли без его помощи и прикрытия, зачем нужно было пытаться все сделать самой. Но если бы он хотя бы не робел обнять ее покрепче - может быть, он нащупал бы за корсажем украденные у Ривелли письма - и узнал бы, как Ривелли и Елена развлекались вместе и чем барон шантажировал прекрасную принцессу.
Но Алауди это не касается.
URL
01.11.2012 в 03:29
Елена, Спейд, Алауди"Тебя это заинтересует", - написано на желтой почтовой бумаге хорошо знакомым Спейду почерком. - "Это срочно."
Он морщится - почему именно сейчас, дело идет к полуночи, у него болит голова, он был на приеме, он даже переодеться не успел, когда один из этих, одетых в скучную безвкусную форму, доставил записку от господина начальника полиции.
Но господин начальник полиции словами не разбрасывается - и поэтому Спейд натягивает только что снятые перчатки, прихватывает из стойки трость и бросает полицейскому через плечо:
- Я знаю дорогу.
Полицейский кивает, но идет вслед за Спейдом, держась поодаль. Может быть, просто возвращается в участок, сдать дежурство.
- Я надеюсь, мой дорогой друг, что у тебя действительно что-то срочное. И я имею в виду - по-настоящему надеюсь.
Спейд мешает в голосе яд с медом в равных долях, такой смесью можно сбить с ног даже Джотто, наверное - но Алауди просто поднимает голову от бумаг, смотрит на него секунду - Спейда не интересуют темные круги под светлыми глазами, бессонница господина начальника полиции - его личное дело - и равнодушно говорит:
- Тебе не понравится.
Спейду и интонации-то его уже не нравятся. Ему не нравится то, как Алауди встает, то, как он скрипит по дощатому полу ножками стула, то, как он выходит из-за стола, привычным жестом сгребая связку ключей, и кивает на внутреннюю дверь:
- Вперед.
Спейд идет вперед, по узкому коридору между решетками временных камер - из них пахнет страхом, бедностью, дешевым пойлом и рвотой. Он морщится, достает носовой платок, оборачивается, собираясь выразить Алауди насмешливое сочувствие и порекомендовать парфюмера, но Алауди качает головой, обгоняет его и, выбрав из связки ключ, молча открывает дальнюю камеру. Распахивает решетчатую дверь, приглашая Спейда войти.
В первое мгновение, войдя в полутемную камеру, Спейд думает, что это какая-то скверная шутка. У господина начальника полиции проснулось чувство юмора и оказалось таким же странным, как и он сам.
Женщина, сидящая у стены - красное платье собирает грязь пышным подолом, кружевные перчатки разорваны на тыльной стороне ладони, она стискивает мантильку над декольте, но и так видно, что декольте слишком уж открытое, непристойно глубокое. Светлые волосы спутаны, растрепаны и шелковой волной закрывают лицо.
Потом женщина поднимает голову.
- Что... - начинает Спейд, чувствуя, что губы будто оледенели, - что ты здесь...
- Деймон! - она вскакивает, кидается к нему, падает на грудь, обдавая ароматом духов, смешавшимся с кошмарными местными запахами, и еще почему-то запахом крови, совсем немного. - Деймон, как хорошо, что ты пришел!
Она цепляется за лацканы его мундира, он вспомнил сегодня, что носит офицерское звание, и ходил на прием в парадном мундире, теперь тряпку, наверное, можно выкинуть к чертям, этот запах никакая стирка не возьмет. Она гладит его по плечу, слепо, беспомощно, потерянно - и он подносит к губам ее руку, целует хрупкие косточки под нежной кожей в безобразной дырке в кружевах.
- Что случилось? - спрашивает он уже спокойнее, и она начинает плакать.
- Барон Ривелли, знаешь такого? - холодно спрашивает за спиной Алауди. - Отличается склонностью снимать дам легкого поведения и убивать их у себя в подвале.
- Он гнусный отвратительный человек, - всхлипывает Елена, не отнимая лица от груди Спейда. - Ох, Деймон, если бы ты знал!..
- Подожди, любовь моя, - Спейд гладит ее по голове, поправляет волосы, выпутывает из шелковистых прядей шпильки. - Но при чем здесь ты?
- Я говорила о нем Джотто, - сквозь всхлипывания шепчет Елена. - Он сказал, что он не может без доказательств...
- И теперь у нас есть доказательства, - равнодушно говорит Алауди. - И труп барона Ривелли с заточенной шпилькой в горле. И свидетели, вызвавшие полицию.
- Я была неосторожна, - Елена начинает плакать навзрыд. - Я так испугалась!..
- Так что если ты не хочешь, чтобы делу был дан ход, - продолжает Алауди так спокойно, будто ему плевать на все происходящее, - займись этим сам. И немедленно.
- Я понял, - Спейд прижимает Елену к себе, осторожно, как хрупкую драгоценность. - Ты была так неосторожна, любимая. Хорошо, что с тобой все в порядке.
Алауди смотрит на них и думает, что иллюзионист Вонголы - доверчивый идиот. Хитрый, опасный, насмешливый доверчивый идиот.
Он даже не спросит у своей возлюбленной, зачем ей понадобилось избавляться от Ривелли без его помощи и прикрытия, зачем нужно было пытаться все сделать самой. Но если бы он хотя бы не робел обнять ее покрепче - может быть, он нащупал бы за корсажем украденные у Ривелли письма - и узнал бы, как Ривелли и Елена развлекались вместе и чем барон шантажировал прекрасную принцессу.
Но Алауди это не касается.
URL
-
-
29.02.2024 в 10:25Посетите также мою страничку
hatsat.bget.ru/user/EzekielFerguson/ открыть счет в иностранном банке удаленно физическому лицу из россии bank of.tj
33490-+