13.06.2012 в 04:09
Не вычитано и... опять сделаю вид, что это был не я
Фонг сверху, как просили.
пиздец внезапныйВзгляд Реборна становиться странным и рассеянным. Он думает о чем-то своем. Он уже словно и не здесь вовсе.
Фонг наблюдает за ним из под прикрытых век, сидя в глубоком кресле. В полумраке комнаты его шелковый халат, расшитый золотыми драконами, мерцает.
Пьяная ночь, пахнущая цветущим жасмином, мягко плывет по комнате, расстегивает пряжки плаща и скидывает себе под ноги, тепло и задорно улыбается, стоя перед Реборном в одних лишь кружевных трусиках. Она протягивает руку и гладит его по щеке.
Реборн ловит тонкие пальцы и подносит к губам, целуя каждый. Ночь смотрит на него с легким укором и молчит.
Фонг улыбается в полумраке, щуриться и устраивается удобнее. Шелк холодит кожу.
Реборн ловит ночь за талию и тянет, усаживая себе на колени. Он целует шею, водит губами по плечам. Сжимает ладонями налитые груди с крупными темными сосками. Ночь тихо выдыхает, тянет за узел галстука, игриво отклоняясь назад. Реборн порывисто тянется, склоняется и проводит языком по соскам, замирает, а потом накрывает их губами.
Фонгу со стороны хорошо виден лихорадочный блеск в глазах на грани одержимости, горячая ненасытная страсть и болезненное сожаление.
Ночь раздевает Реборна, водит руками по широкой груди. Они сжимают друг друга в объятьях и, кажется, отдаются чувствам полностью. Не спешат, зная, что впереди у них ещё целая вечность - до самого утра.
В свете уличных фонарей, струящемся сквозь раскрытые окна, кожа любовников выглядит бледно-голубой, почти прозрачной, и видно, как под ней перекатываются мышцы: мягкие и нежный - у Ночи-затейницы, упругие и твердые - у Реборна.
Фонг старается дышать ровно и глубоко, и, хотя он собирался только наблюдать, низ живота наливается болезненной тяжестью, ткань халата трется о головку набухающего члены. Одна руки сама собой ложится поверх халата, а вторая крепко сжимает подлокотник кресла. По спине бежит озноб.
Реборн укладывает Ночь на кровать, и она, обняв его, тянет к себе, заставляя навалиться всей тяжестью. Комната наполняется терпким запахом разгоряченных тел. Рука Реборна скользит между широким бёдер, и Ночь тихо стонет его имя, вздрагивая.
Фонг сжимает зубы, откидывает полу халата и едва заметно гладит себя. Рука пачкается каплями смазки. Острое зрение позволяет видеть в полумраке крепкую задницу, ямочку у копчика и остро выпирающие позвонки Реборна.
Уши закладывает. Фонг закусывает губу и сжимает член у основания, заставляя себя успокоиться.
Реборн приподнимает Ночь за бедра и с шумным вдохом берет её, насаживая на себя несколькими неторопливыми толчками. Ночь запускает пальцы ему в волосы и всхлипывает. В ответ Реборн зовет её по имени.
Сегодня Ночь зовут Люче.
Фонг это знает, потому что видит то же самое, что и Реборн. Он немного жалеет его и немного презирает, потому что не с руки желать чужой жены.
Фонг поднимается, распускает узел на поясе и скидывает халат на пол - туда, где уже лежит плащ с позолоченными пряжками.
Реборн вздрагивает, когда чувствует кого-то рядом с собой, мотает головой; взгляд у него тяжелый и мутный. Фонг удерживает его за плечо и коротким жестом просит перевернуться на спину. Хоть и недовольно, но Реборн слушается. Ночь сидит у него на бедрах, упираясь в грудь, и руки у неё дрожат.
Комната плывет перед глазами в еле ощутимом мареве.
Фонг давит Ночи у основания шеи, и она наклоняется. Тёмные волосы щекочут грудь Реборна, тот кладет ладони ей на талию. Фонг двумя пальцами собирает по промежности влагу, гладит сжатый анус.
Воздух в комнате перестает дрожать, но что-то происходит со зрением: предметы становятся плоскими, по ним идут трещины как на старых полотнах, в трещинах клубиться тьма.
Фонг раздвигает ягодицы и приставляет член к анусу, нажимает, и головка проскальзывает внутрь. Он дает Ночи несколько секунд, чтобы отдышаться, и качает бедрами.
Комната на мгновение тонет во мраке, а потом Вайпер откидывает голову назад, громко стонет сквозь закушенную губу и царапает Реборну плечи до крови...
- Ты заплатишь, - говорит Вайпер уже потом, поднимаясь с кровати. Она ещё дрожит всем телом, и ноги у неё подкашиваются.
Реборн молчит. Потому что заплатит.
- А ты... - продолжает она, и срывающийся тонкий голос крепнет, начинает звенеть от негодования.
- И я, - спокойно соглашается Фонг. - И я заплачу. Втридорога. Мы все за что-нибудь заплатим в конце концов.
URL