26.03.2013 в 23:40
Небечено, невычитано и далібуде, все такое.
читать дальше Дино понял, что им пора серьезно поговорить во время пресс-конференции в Палермо.
Перед трибуной хищно скалились молоденькие зубастые журналистки, блестели наточенные объективы, щетинились микрофоны, Дино хмурился, но по большей части помалкивал. Ему досталась совсем крохотная роль человека, который в самом конце пригладит пуговицы на пиджаке, улыбнется чудесно каждому, кто захочет на него посмотреть, и скажет, что таки да, дон Савада и в самом деле непричастен к сливу радиоактивных отходов в воды Средиземного моря, таки да, дон Савада и в самом деле самый честный человек на планете, и таки да, сеньоры и синьорины, посмотрите в эти честные глаза, разве они могут лгать?
На заметку, дон Савада таки мог.
Но Тсуна очень просил, так что Дино пошел, и пригладил, и выступил и вообще, был очень хорошим мальчиком пока позировал на своей трибуне и делал вид, что он не.
Пресс-конференция прошла на ура - пропеченные итальянским солнцем люди расходились по домам и офисам без сенсаций, зато с отличными снимками и глубоким хриплым баритоном Мукуро в каждом из диктофонов, и, кажется, этим остались довольны.
Вот как раз в процессе между снимками и баритоном Дино понял, что настала пора ему с Мукуро серьезно поговорить.
- Послушай, Мукуро, - начал он осторожно тем же вечером, глядя куда угодно, главное чтобы не в кресло напротив. На низком столике, похожем на большую коренастую черепаху, мирно ждало своего часа мартини в ведерке из-под шампанского. Рядом, в симпатичной вазочке, соблазняли запахом чищеные мандарины. Босые ноги грел светлый ковер с толстым теплым ворсом.
Все-таки, не будь напротив кресла, Дино бы чувствовал себя очень и очень неплохо.
- Слушаю, - отозвался Мукуро, закидывая ногу на ногу и усмехаясь. - Можешь начинать свою проповедь.
То есть все-таки нет, дело было не в кресле. А в том кто и как в нем сидел, соединив кончики пальцев в изрядно потасканном, но от того не менее изящном, жесте и чуть склонив голову набок.
- Ты сегодня неправильно себя вел, - сообщил Дино, гипнотизируя взглядом крепкие гибкие кисти и тонкий, едва заметный шрам на тыльной стороне правой ладони.
- Почему?
- Ну, понимаешь, - сказал Дино, осторожно прощупывая почву, - нельзя так себя вести когда состоишь в серьезных отношениях.
Мукуро приподнял бровь.
- Во-первых, как мне нельзя себя вести, - уточнил он, - а во-вторых, в каких там отношениях я состою?
Дино замялся. Взгляд сам собой сполз и теперь замер на узком, обтянутом джинсой округлом колене.
- Ты с ними флиртовал. Ну, ты знаешь. С журналистками.
Мукуро пожал плечами.
- Только с одной и она была симпатичная. Не понимаю с каких пор нельзя флиртовать с симпатичными журналистками, Каваллоне?
Дино прикрыл глаза.
Мукуро был, пожалуй, из тех людей, от которых странно ожидать поведения, соответствующего словосочетанию "серьезные отношения" или хотя бы просто слову "серьезность", потому что - ну это же Мукуро, господи, мастер толстых обстоятельств и тонкой издевки, какая может быть серьезность, они же с ней живут в двух параллельных вселенных.
Но все-таки, когда Мукуро сошелся с Кёей Дино думал почему-то... ну, неважно что он думал. В любом случае ошибался.
- Ты действительно не понимаешь в чем проблема? - уточнил Дино.
- Не понимаю. И открой глаза, мне неудобно.
Дино открыл и тут же напоролся взглядом на острый ответный взгляд.
- Вы же с Кёей, - сказал он. – Ты мог бы хоть немного его ценить.
Мукуро приподнял бровь – уже второй раз за вечер.
- Мы с Кёей. И поэтому мне нельзя флиртовать с журналистками.
- Именно поэтому, - уверенно кивнул Дино.
Допустим он и сам пришел в легкое бешенство, когда Мукуро понизил голос до очаровательной хрипотцы и подмигнул одной из девочек на первом ряду. Но ведь к Дино все происходящее не имело никакого отношения. Серьезно. Просто Кёя его любимый ученик. Естественно Дино очень обидно, когда его любимому ученику изменяет близкий человек или партнер, или черт их знаем какие у них отношения.
- Каваллоне, ты лицемерная сволочь, - вздохнул Мукуро и поднялся из кресла.
Подошел к столику-черепахе, вытащил мартини из ведерка, открыл – скрипнув фирменной этикеткой, и тут же глотнул прямиком из горлышка. По его подбородку издевательски медленно поползла тонкая сладкая капля с яблочным вкусом.
Дино бы встал и с удовольствием стер ее сам – крепко сжав затылок волосы на затылке Мукуро и вылизав кожу от уголка губ до самых ключиц. Дино очень любил мартини. Но, возможно, такое поведение тоже не вполне вписывались в узкие рамки концепции "партнер любимого ученика".
Поэтому Дино молча отвернулся.
Мукуро вытер подбородок сам, через пару секунд, подушечкой большого пальца.
- В следующий раз, Каваллоне, когда ты решишься на свой «серьезный разговор», я приду вместе с Хибари. И тебе лучше бы подготовиться к нему получше.
Если бы в эту секунду Дино все же решился на него посмотреть, он бы увидел это снова – острое, колкое, что-то новое, иногда проскальзывающее в его собственном отражении. Но Дино не решился - как и всегда, впрочем. Дино Каваллоне совершенно не умел решаться на серьезные поступки для себя - только для других.
- Всего хорошего, - бросил Мукуро, захлопывая за собой дверь.
Мартини осталось на столике-черепахе, и, кажется, тоже считало что Дино полный кретин.
Второй раз случился в открытом море.
Мукуро, как представитель Тсуны, пардон, дона Савады, конечно, нарезал хищные круги вокруг Дино и его чемоданчика, а сам Дино лежал на шезлонге, листал приготовленный заботливым Ромарио автомобильный журнал и нервно проверял сбоку наличии кожаной ручки, каждые три минуты.
Первому надоело Мукуро.
- Я заебался, - сообщил он с дружелюбной улыбкой, падая на шезлонг рядом с Дино.
- Мне подыскать тебе развлечение?
- Уж будь любезен.
Солнце жарило, зонт Дино в ответ на просьбу демонстративно оставил в сторону – сам, между прочим, своими руками, иногда и дон Каваллоне на что-нибудь да годится – а насупленный бледный, а главное опасающийся подгореть, Мукуро, сидел теперь метрах в десяти от него, под навесом, и явно очень обижался.
На третьей странице журнала окровавленная Феррари на фотографии взлетала в небо.
Реальность зарябила машине где-то на шестой.
- Мукуро, - строго одернул Дино, когда золотистая куколка подмигнула ему кошачьей фарой и игриво повела крылом.
- Я ничего не делаю.
От палубы поднималось медленно горячее марево, как от кострища.
Дино заметил тень рядом с собой ровно за секунду до того, как из его черепа хлынуло чистое пламя урагана.
- Да ты охренел! – проорал он, скатываясь со своего места. Иллюзорный двойник выл от боли и корчился на его, Дино шезлонге – и было ужасно здорово, что Мукуро все-таки предложил эту затею с двойником. Дино не хотелось быть выть и корчиться так же.
Рядом бахнуло грохнуло еще раз и до Дино все же дошло, что оставаться на месте немного неразумно.
И обиженного Мукуро под навесом не обнаружилось.
- Черт! - сообщил Дино в пространство и стряхнул с себя остатки иллюзорного покрова. Следующий удар пришелся прямиком по нему, вернее в лежащий рядом зонтик – Дино успел увернуться.
А вот журнал нет.
Журнал было ужасно жаль.
Кожа под татуировкой начала зудеть – кнут просился в руку, и Дино не стал сдерживаться.
Воздух за спиной, обожженный пламенем неба, вспыхнул сухим тросником.
Дино, должно быть, отлично смотрелся в этот момент – в черных плавках, босиком, в расстегнутой белой рубашке и с кнутом в руках, страшное, страшное Небо семьи Каваллоне в полный рост, у которого отобрали картинки с машинками.
Тень скользнула влево. Дино чуть смягчил запястье и прикрыл глаза.
Силуэт становился все более объемным, с каждой секундой, бычья кожа под пальцами туго поскрипывала и Дино это почти увидел – как расползаются от удара волокна одежды, наливается красным место удара и хрипит задушено будущий труп.
Он просто немного не успел.
- А мы неплохая команда, - сообщил голос Мукуро из пустоты и тень рухнула на пол, а вместе с ней упали покровы.
По ними оказался щуплый мальчишка. Лет шестнадцати, не старше, черноволосый, с типично азиатским разрезом глаз и кольцом, от которого за версту несло ураганом, даже непонятно было, как Дино не учуял его раньше.
- На нем иллюзии, - пояснил Мукуро, присаживаясь на корточки и касаясь затянутыми в светлую ткань пальцами коротко стриженных висков маленького лазутчика. – Не меньше десятка точно.
- Я не заметил пламени тумана, - ответил Дино коротко. Сейчас за свои мысли ему было немного стыдно.
Нет ничего увлекательного в том, чтобы убивать детей.
- Я не сказал, что это было пламя. Я сказал только об иллюзиях.
Дино вздохнул.
Чемоданчик, тот самый, который стоял возле шезлонга, медленно таял в воздухе за ненадобностью – маленький лазутчик уже попался на крючок, нужды в подделках больше не было.
Маленького лазутчика было не особенно жаль, он ведь знал на что шел, когда залез на яхту дона Каваллоне, обвешанный обманками по самую макушку.
Жаль было только чудесный журнал, который заботливый Ромарио и в самом деле положил в сумку прекрасно зная о вкусах боса. Теперь от разноцветных остроглазых скоростных девчонок не осталось даже пепла и Дино потерял последний шанс отвлечься от своего единственного – ну, теперь уже нет – гостя.
- Давай его в мою каюту, - сказал между делом гость, задумчиво подсчитывая пульс маленького лазутчика.
- Что, нести мне? – вздохнул Дино.
Татуировка немного болезненно возвращалась назад в руку и не особенно добавляла хорошего настроения.
Мукуро посмотрел на него укоризненно.
- Тебе, Каваллоне, - сказал он с нажимом и поднялся на ноги.
Дино вздохнул и потянулся за телом. Все равно, как показывала многолетняя практика, у него не было особенного выбора.
URL