18.04.2014 в 03:49
Цуне снятся кошмары, в которых он - Занзас. PG, ~900 слов
Первое, что чувствует Тсуна – пламя ярости. Злое, неукротимое, оно кусает изнутри, отравляя кровь.
«Помогите мне», - обессиленно шепчет он, но с губ не слетает ни звука.
- Ты разочаровал меня, - хмурится Девятый, наклонившись так близко, что Тсуна может разглядеть каждую морщинку на его усталом лице.
«Отец, как ты мог так поступить со мной», - волна отчаяния захлестывает его, предвидя неизбежное.
- Прости, - холодно говорит Девятый. В его голосе не слышно ни тени сожаления. Он складывает ладони, словно в молитвенном жесте и Тсуну снова охватывает пламя, но в этот раз оно принимает его в свои ледяные объятия и отправляет парить в черной невесомости, крепко запечатывая, словно насекомое в янтаре.
Откуда-то извне приходит понимание, что ему придется провести в этой холодной тюрьме бесконечно долгие восемь лет, заточенным один на один со своим гневом и обидами.
Но вместо этого Тсуна движется дальше – вниз, по бесконечному потоку чужих воспоминаний. Одни неясные и размытые образы тут же сменяются другими. В голове то и дело вспыхивают обрывки разговоров с людьми, которых он никогда не встречал. Чужая жизнь проносится мимо, как кадры из киноленты. Слишком быстро, чтобы успеть разглядеть хоть что-нибудь.
«Хватит, остановись», - Тсуна закрывает лицо руками, пытаясь защититься от бесконечного потока образов. Но призрачные голоса становятся только громче. Они спорят, умоляют, докладывают о чем-то, сливаясь в единый шумный ком, которому с каждой секундой становится все теснее в Тсуниной голове.
Череп вот-вот расколется на части, не в силах сдержать разрастающуюся субстанцию, слепленную из обрывков воспоминаний. Как только он думает об этом, в глаза ударяет яркий свет, прогоняя призраков.
Тсуна не сразу понимает, что стоит на коленях посреди залитой солнцем комнаты. Он жмурится, чувствуя ласковое тепло на своей коже, от чего пустота, черной дырой прорезавшая его грудную клетку, чувствуется особенно остро.
Тсуна полностью опустошен, как губка, выжатая до последней капли. Но ему это нравится – больше нет проклятой боли, что все эти годы жила в нем, ворочаясь в груди обжигающей огненной змеей.
- Занзас?
Тсуна оборачивается, услышав знакомый голос.
«Папа, смотри, теперь я такой же, как все. Злая огненная змея ушла навсегда. Ее больше нет».
С его уст не срывается ни звука, когда он видит мертвенно-бледное лицо Девятого.
- Что ты наделал? – в ужасе шепчет тот, отшатнувшись.
Тсуна только растерянно хлопает густыми ресницами. Он как будто только сейчас замечает тлеющие занавески и тошнотворный густой запах горелого мяса.
- Папа? – он подходит ближе, в поисках защиты, и едва не спотыкается об огромный обугленный сверток. – Папа! – ему становится по-настоящему страшно.
- Ты… - губы старика дрожат от отвращения. – Ты монстр! Не смей подходить ко мне.
Девятый кажется таким большим - просто огромным, в сравнении с Тсуной. Как сильный взрослый может бояться его, такого маленького? Хочется плакать, но на глазах не выступает ни слезинки.
Без огненной змеи он чувствует себя совсем одиноким. Особенно теперь, когда папа его больше не любит. Вместе с обидой приходит и ярость. Тсуна удивленно чувствует, как его груди изнутри снова касается обжигающий змеиный язычок.
«Она здесь, - ликующе думает он. Теперь Тсуна никогда не будет один. – Если папа больше меня не любит, я сожгу папу!», - он безумно хохочет, кружась в извивающихся петлях пламени.
Тсуна вскрикивает и просыпается. Простыня, липкая от пота, противно липнет к телу. Он сбрасывает ее на пол и с опаской косится на Занзаса – его грудь тяжело вздымается, а веки нервно подрагивают.
«Тебе тоже снятся кошмары?»
Неожиданная мысль о том, что Занзас сейчас видит во сне его прошлое, причиняет сильное беспокойство. Он тянется, чтобы убрать волосы с лица любовника, но замирает, вспоминая об огненной змее.
«Ну и глупость. Сны это всего лишь сны», - думает он, но не чувствует облегчение.
- Почему не спишь?
Тсуна подскакивает на месте от неожиданности. На мгновение ему мерещатся отблески огня в сонных глазах Занзаса.
- Мучают кошмары, - он пожимает плечами, не вдаваясь в подробности.
- Парит как на грозу, - хрипло говорит Занзас. Чужие сновидения его сейчас заботят меньше всего на свете. – Включи кондиционер. – Он переворачивается на другой бок, давая понять, что не расположен к долгим беседам.
- Занзас… - Тсуна замолкает, не зная, что сказать.
Спросить напрямую о своем сне? Его только засмеют, но правды он так и не узнает.
- Ммм?
- Ты злой человек? - глупо спрашивает Тсуна.
В ответ Занзас только раскатисто хохочет.
Комнату озаряют первые вспышки молнии, и Тсуне становится еще больше не по себе. Он ежится, вспоминая ощущения от обладания пламенем ярости: недобрая смертоносная сила, стремящаяся уничтожить все на своем пути, даже своего обладателя.
Возможно, все дело в грозе и нелепых ночных кошмарах.
Ему не хочется думать о том, что рядом с ним лежит человек, которого стоило бы избегать даже в семейных делах. Не говоря уже о том, чтобы пускать в свою постель.
Он целует Занзаса в шею и прижимается к его голой, мокрой от пота спине. Тот не отстраняется, несмотря на невыносимую жару. Только мягко проводит кончиками пальцев по лицу Тсуны, прогоняя все тревоги и сомнения.
Разве человек, с которым так хорошо, может быть злым? Тсуна расслабляется и доверчиво утыкается носом в его горячую ладонь.
«Это все пламя. На самом деле Занзас – хороший, - умиротворенно думает он. Но тут же поправляет себя: - Вернее, не такой плохой, как может показаться».
«Если предашь меня, я верну тебя обратно в лед», - от этой неожиданной мысли Тсуна чувствует прилив злого торжества.
Он даже не замечает поселившуюся в его груди маленькую искру чужого пламени, готовую в любой момент вспыхнуть пожаром.
«Теперь ты никогда не посмеешь меня предать», - уже спокойнее думает он, прежде чем заснуть.
URL