Не успеешь оглянуться, а ремень уж соски подпирает
Пишет Гость:
Анон, с которым я спорил, я принес тебе Занзас/Маммон (надеюсь, ничего, что она девочка?)
сорри, что затянул - работка.
читать дальшеБояться Занзаса - полезно и даже иногда необходимо. Маммон выучила это прекрасно, она шмыгает носом и косится на него, извлекая на свет длинную грязноватого цвета ленту. Когда Маммон выросла, туалетную бумагу она стала носить в кармане плаща.
Процедура отнимает не больше двух минут - Занзас не успевает заскучать, - Маммон оглушительно чихает, вытирает нос, и на испачканной бумаге начинают проступать цифры.
- Ты потому и считаешь, что деньги не пахнут, - приходит в голову Занзасу. Не то чтобы он был принципиален в финансовых вопросах, но он знает, что Маммон и у Тимотео могла бы одолжить, если бы ей понадобилось. Шутка кажется смешной, но Маммон, насупившись, пожимает плечами. Если у нее и есть какие-то мысли по этому поводу - все остались при ней.
Номер банковского счета Фонга все явственнее виден.
- Ты бы и мать родную продала, не то что старого приятеля.
- Ты бы тоже, - мстительно отвечает Маммон, смысл сказанного доходит до нее через секунду, она ойкает и исчезает.
- Я бы тоже, - соглашается Занзас, рассматривая пустое место, где она только что стояла. - Мы бы все. Других здесь и не бывает.
Кончиками пальцев он тянет к себе бумажку. Четкими витиеватыми буквами выписано имя владельца, название банка - какого-то неизвестного, - нетрудно разобрать десять из двенадцати цифр, а вот две последние вышли смазанными, как будто кто-то капнул водой на едва высохшие чернила. Ниже идет приписка - уже совершенно неразборчивая, должно быть, кодовое слово.
- Ну и дрянь эта твоя техника.
- Я предупреждала, - отвечает Маммон из-за спины. - Если бы она работала лучше, я бы давно ограбила Федеральную резервную систему и уехала жить в Тайланд.
- Тогда придумай что-нибудь получше, - требует Занзас. - Не оставлять же это.
Маммон - уже над его плечом - неуверенно сопит.
- Я передумала, - сообщает она после долгого молчания. - Встречусь ним как-нибудь потом, тогда и разберусь. Наверняка у него там три цента лежало, у него же все не как у людей. Он траву ест и спит стоя на углях. Зачем ему деньги, - сердито бормочет Маммон прямо над ухом.
Занзас улыбается, представляя себе ее возмущенное лицо. Он резко заводит руку за спину и хватает Маммон за плащ.
Пойманная, она выглядит бледнее обычного. Кажется, боится пошевелиться.
- Я руку испачкал в твоих соплях, - говорит Занзас. - Никуда тебе не деться, придумывай.
- Ладно. Ладно, - Маммон примирительно показывает ему белые аккуратные ладошки. - Если так представить, я могу ведь просто поехать к нему туда и напасть из-за угла. Он и опомниться не успеет, как забудет, что выходят обычно не через окно.
- Не отпущу, - отвечает Занзас. - Еще идеи?
- Наверное, у него есть ученики, - говорит Маммон, - с ними проще. Можно их разыскать и сделать что-нибудь нехорошее.
- Уже лучше. Еще? Больная старая мама? Годовалая дочь? Как раз по нашей специальности.
- Не знаю, - выдавливает Маммон, - он и родился-то от святого духа, должно быть. Или что же у них вместо него, вышагнул прямо из нирваны.
- Ну, со святым духом будет посложнее, - хмыкает Занзас и отпускает ее.
- Зря я сказала, - вздыхает Маммон, оправляя помявшийся плащ.
- Что, не хочешь, чтобы мы нашли и зверски убили маму Фонга? - ухмыляется Занзас. Он знает, что большинство знакомых с ним находят такую улыбку страшной. Он и вправду готов половину Варии отправить за мамашей китайского выродка.
Маммон мотает головой, поправляет капюшон и глядит на Занзаса честными испуганными глазами.
- А я хочу.
Что бы там ни разыгралось у Маммон сейчас, то ли жалость, то ли опасения, то ли ей кажется, что мать Фонга окажется похуже сыночка, то ли лень делать работу, то ли ее все устраивает, то ли у нее есть план похуже, а Фонг тут не цель, а средство, - Занзас на секунду задерживается на этой мысли, но тут же отбрасывает ее. Если бы ему звонили полшестого утра, чтобы прочитать нотацию, то от горе-учителя уже не осталось бы и мокрого пятна.
Занзас дотягивается и легко хватает Маммон за нос.
- Ты что! - пищит она, вырывается и снова тянется за туалетной бумагой.
- Да не сержусь я, - говорит Занзас. Бояться его полезно и, в общем, даже необходимо, но когда делают это все подряд - надоедает. - Почти. Вот надерем задницу твоему китайцу - тогда совсем перестану.
Он и вправду не слишком зол. В половине шестого они уже закончили, но еще не спали, и Маммон схватила трубку прежде, чем Занзас успел дотянуться и сломать телефон, а потом и вовсе сбежала - а вернулась только сейчас, с виноватым и хитрым видом.
Занзас отнимает у нее кусочек сопливой бумаги и разворачивает. На мятой поверхности все тем же четким витиеватым почерком выписаны координаты.
URL
25.05.2013 в 23:07
Анон, с которым я спорил, я принес тебе Занзас/Маммон (надеюсь, ничего, что она девочка?)
сорри, что затянул - работка.
читать дальшеБояться Занзаса - полезно и даже иногда необходимо. Маммон выучила это прекрасно, она шмыгает носом и косится на него, извлекая на свет длинную грязноватого цвета ленту. Когда Маммон выросла, туалетную бумагу она стала носить в кармане плаща.
Процедура отнимает не больше двух минут - Занзас не успевает заскучать, - Маммон оглушительно чихает, вытирает нос, и на испачканной бумаге начинают проступать цифры.
- Ты потому и считаешь, что деньги не пахнут, - приходит в голову Занзасу. Не то чтобы он был принципиален в финансовых вопросах, но он знает, что Маммон и у Тимотео могла бы одолжить, если бы ей понадобилось. Шутка кажется смешной, но Маммон, насупившись, пожимает плечами. Если у нее и есть какие-то мысли по этому поводу - все остались при ней.
Номер банковского счета Фонга все явственнее виден.
- Ты бы и мать родную продала, не то что старого приятеля.
- Ты бы тоже, - мстительно отвечает Маммон, смысл сказанного доходит до нее через секунду, она ойкает и исчезает.
- Я бы тоже, - соглашается Занзас, рассматривая пустое место, где она только что стояла. - Мы бы все. Других здесь и не бывает.
Кончиками пальцев он тянет к себе бумажку. Четкими витиеватыми буквами выписано имя владельца, название банка - какого-то неизвестного, - нетрудно разобрать десять из двенадцати цифр, а вот две последние вышли смазанными, как будто кто-то капнул водой на едва высохшие чернила. Ниже идет приписка - уже совершенно неразборчивая, должно быть, кодовое слово.
- Ну и дрянь эта твоя техника.
- Я предупреждала, - отвечает Маммон из-за спины. - Если бы она работала лучше, я бы давно ограбила Федеральную резервную систему и уехала жить в Тайланд.
- Тогда придумай что-нибудь получше, - требует Занзас. - Не оставлять же это.
Маммон - уже над его плечом - неуверенно сопит.
- Я передумала, - сообщает она после долгого молчания. - Встречусь ним как-нибудь потом, тогда и разберусь. Наверняка у него там три цента лежало, у него же все не как у людей. Он траву ест и спит стоя на углях. Зачем ему деньги, - сердито бормочет Маммон прямо над ухом.
Занзас улыбается, представляя себе ее возмущенное лицо. Он резко заводит руку за спину и хватает Маммон за плащ.
Пойманная, она выглядит бледнее обычного. Кажется, боится пошевелиться.
- Я руку испачкал в твоих соплях, - говорит Занзас. - Никуда тебе не деться, придумывай.
- Ладно. Ладно, - Маммон примирительно показывает ему белые аккуратные ладошки. - Если так представить, я могу ведь просто поехать к нему туда и напасть из-за угла. Он и опомниться не успеет, как забудет, что выходят обычно не через окно.
- Не отпущу, - отвечает Занзас. - Еще идеи?
- Наверное, у него есть ученики, - говорит Маммон, - с ними проще. Можно их разыскать и сделать что-нибудь нехорошее.
- Уже лучше. Еще? Больная старая мама? Годовалая дочь? Как раз по нашей специальности.
- Не знаю, - выдавливает Маммон, - он и родился-то от святого духа, должно быть. Или что же у них вместо него, вышагнул прямо из нирваны.
- Ну, со святым духом будет посложнее, - хмыкает Занзас и отпускает ее.
- Зря я сказала, - вздыхает Маммон, оправляя помявшийся плащ.
- Что, не хочешь, чтобы мы нашли и зверски убили маму Фонга? - ухмыляется Занзас. Он знает, что большинство знакомых с ним находят такую улыбку страшной. Он и вправду готов половину Варии отправить за мамашей китайского выродка.
Маммон мотает головой, поправляет капюшон и глядит на Занзаса честными испуганными глазами.
- А я хочу.
Что бы там ни разыгралось у Маммон сейчас, то ли жалость, то ли опасения, то ли ей кажется, что мать Фонга окажется похуже сыночка, то ли лень делать работу, то ли ее все устраивает, то ли у нее есть план похуже, а Фонг тут не цель, а средство, - Занзас на секунду задерживается на этой мысли, но тут же отбрасывает ее. Если бы ему звонили полшестого утра, чтобы прочитать нотацию, то от горе-учителя уже не осталось бы и мокрого пятна.
Занзас дотягивается и легко хватает Маммон за нос.
- Ты что! - пищит она, вырывается и снова тянется за туалетной бумагой.
- Да не сержусь я, - говорит Занзас. Бояться его полезно и, в общем, даже необходимо, но когда делают это все подряд - надоедает. - Почти. Вот надерем задницу твоему китайцу - тогда совсем перестану.
Он и вправду не слишком зол. В половине шестого они уже закончили, но еще не спали, и Маммон схватила трубку прежде, чем Занзас успел дотянуться и сломать телефон, а потом и вовсе сбежала - а вернулась только сейчас, с виноватым и хитрым видом.
Занзас отнимает у нее кусочек сопливой бумаги и разворачивает. На мятой поверхности все тем же четким витиеватым почерком выписаны координаты.
URL