Не успеешь оглянуться, а ремень уж соски подпирает
Пишет Гость:
и от меня вишневого юстофанона, ок. 800- Ты...
~
Занзас был совсем, как настоящий. Небрежно завязанный узел черного галстука болтался где-то в районе третьей пуговицы, из-под перекошенного, расстегнутого воротника виднелся белесый шрам от пули на правой ключице. От Занзаса пахло резко, мускусно.
- Ну что? – ухмыльнулся он. Пальцы отбивали нетерпеливую дробь по подлокотнику.
- Похоже, - процедил Сквало и отвернулся.
~
- Так было надо, - скажет он в который раз, глотая половину гласных вместе с вязкой, приторной от марсалы слюной, но Каваллоне поймет и так.
Маммон был прав, хоть Сквало и орал на весь дом, что свернет ему шею, если он еще хоть раз! такое! мать его!.. Слухи расходились кругами: тревожные, злорадные. Все чаще звонили под разными предлогами, чтобы убедиться: Занзас не отвечает, потому что трупы не говорят. Самой популярной была версия о цементном заводе на окраине Трино.
- Вы молодцы. Теперь все убедились, что вы в порядке, - осторожно улыбнутся два с половиной Каваллоне, и за это их захочется придушить.
~
По ночам Сквало все реже снились ледяные камни, а расческа перестала путаться в волосах. Даже к этому он смог привыкнуть. В прошлом месяце вместо того, чтобы планировать штурм Вонголы, они вычищали зарвавшихся палестинцев из Милана. В позапрошлом ездили разбираться с неаполитанскими ублюдками.
Занзас требовался то здесь, то там, Сквало не мог этого не признавать.
И неполных пять лет спустя неудачного покушения на Девятого, сам приказал Маммону надеть его личину.
~
Чем незаменим Каваллоне, он знает, когда молчать. И вино у него хорошее.
Чем невыносим Каваллоне, у него на все есть ответ. Это твоя семья, например. Или это временная мера.
Свора ебанутых отморозков никакая не семья Сквало, и эта временная мера сидит ему в печенках. По ночам он изучает планы и бросает монету. Орел – под землей, решка – по воздуху. Но две недели спустя у них объявится чокнутый маньяк с ножами, фонящий пламенем на всю базу, и кому-то придется с ним заниматься. А потом украдут дочь дона Томмазо. А потом...
~
- Больше не придут, - хмыкнул Занзас, когда они остались одни на террасе. Кубики льда позвякивали в стакане.
- Отлично, - кивнул Сквало, задумавшись о своем и не сразу заметив, как рука легла на плечо, как Занзас близко, как дышит в лицо: горячо, горько.
Потом Маммон орал, что он чокнутый, а Сквало порывался отрезать Маммону все, что найдет, но так и не догнал.
Во рту, сколько его ни полощи, еще несколько дней стоял солодовый привкус.
~
- Ты же собирался приехать, - месяц спустя вспомнит Каваллоне, когда они увидятся на приеме у Винченцо в Генуе. Сквало отмахнется и сделает вид, что ничего такого.
~
Сухой, резиновый август наконец прорвало, небо разошлось по швам с адским треском и ливануло так, будто целое Комо перевернули им на головы. Джип занесло на повороте, колесо зависло над пустотой. Сквало выкручивал руль изо всех сил, а потом, заглушив двигатель, долго сидел и слушал, как идет дождь. Восемь лет и сто двадцать четыре дня - разбуди его среди ночи, Сквало все равно назвал бы точную цифру. Но окончательный план готов, и план бэ тоже, дата уже назначена, взрывчатка заказана, ждать осталось меньше месяца. Теперь следовало быть осторожным - всем, даже ему.
Домой доехал уже под утро. Захватил бутылку с собой, поднялся на второй этаж, прошел по коридору до самого конца, чего не делал с весны. Думал об одном: как же глупо было бы после всего, до всего, вместо всего - наебнуться с серпантина, а? Мышцы до сих пор подрагивали.
Занзас стоял у окна. Молния высветила мокрые волосы, выпущенную поверх штанов мятую рубашку. С каждым годом его расслабленные позы выходили у Маммона все естественнее.
- Это нихера не смешно, - сказал Сквало и включил свет. Человек у окна, похожий на Занзаса едва ли не больше, чем Занзас, медленно повернул голову, щурясь.
- Нет.
- Пошел вон, - сказал Сквало. И перехватил бутылку за горло поудобнее.
Занзас не шевелился. Мокрая длинная челка облепила лицо.
- Катись нахер, сука!
На левой скуле темнел, наливаясь, шрам. Широкая багровая полоса заливает всю правую часть лица, змеится вниз, будто Сквало уже разбил о его голову бутылку, а в ней вместо скотча оказалась липкая марсала.
- Что? - спросил Занзас.
За окном громыхнуло.
- Что ты сказал?
Сквало ничего не говорил. Бутылка глухо стукнулась об пол и покатилась в сторону, пальцы медленно сжимались в кулак, им больше ничего не мешало. Занзас подошел. Сквало почувствовал дверь лопатками раньше, чем холодную мокрую ладонь горлом.
~
Сейчас он проснется, он просто заснул за рулем. И пожалуй, все-таки стоит съездить в Пьемонт, его же звали на молодой урожай.
Если вести себя естественно, никто ничего не заметит, даже Каваллоне. Вон, у Маммона получается изображать Занзаса, так неужели Сквало не справится с тем, чтобы изобразить Сквало, который не собирается выносить Вонголу?
Сейчас он проснется, найдет скотч в бардачке, но скажет себе, что пить за рулем по такой погоде не стоит, не в этом месяце.
Сейчас.
~
- Плохо слышу. Что ты сказал?
URL
25.06.2014 в 17:18
и от меня вишневого юстофанона, ок. 800- Ты...
~
Занзас был совсем, как настоящий. Небрежно завязанный узел черного галстука болтался где-то в районе третьей пуговицы, из-под перекошенного, расстегнутого воротника виднелся белесый шрам от пули на правой ключице. От Занзаса пахло резко, мускусно.
- Ну что? – ухмыльнулся он. Пальцы отбивали нетерпеливую дробь по подлокотнику.
- Похоже, - процедил Сквало и отвернулся.
~
- Так было надо, - скажет он в который раз, глотая половину гласных вместе с вязкой, приторной от марсалы слюной, но Каваллоне поймет и так.
Маммон был прав, хоть Сквало и орал на весь дом, что свернет ему шею, если он еще хоть раз! такое! мать его!.. Слухи расходились кругами: тревожные, злорадные. Все чаще звонили под разными предлогами, чтобы убедиться: Занзас не отвечает, потому что трупы не говорят. Самой популярной была версия о цементном заводе на окраине Трино.
- Вы молодцы. Теперь все убедились, что вы в порядке, - осторожно улыбнутся два с половиной Каваллоне, и за это их захочется придушить.
~
По ночам Сквало все реже снились ледяные камни, а расческа перестала путаться в волосах. Даже к этому он смог привыкнуть. В прошлом месяце вместо того, чтобы планировать штурм Вонголы, они вычищали зарвавшихся палестинцев из Милана. В позапрошлом ездили разбираться с неаполитанскими ублюдками.
Занзас требовался то здесь, то там, Сквало не мог этого не признавать.
И неполных пять лет спустя неудачного покушения на Девятого, сам приказал Маммону надеть его личину.
~
Чем незаменим Каваллоне, он знает, когда молчать. И вино у него хорошее.
Чем невыносим Каваллоне, у него на все есть ответ. Это твоя семья, например. Или это временная мера.
Свора ебанутых отморозков никакая не семья Сквало, и эта временная мера сидит ему в печенках. По ночам он изучает планы и бросает монету. Орел – под землей, решка – по воздуху. Но две недели спустя у них объявится чокнутый маньяк с ножами, фонящий пламенем на всю базу, и кому-то придется с ним заниматься. А потом украдут дочь дона Томмазо. А потом...
~
- Больше не придут, - хмыкнул Занзас, когда они остались одни на террасе. Кубики льда позвякивали в стакане.
- Отлично, - кивнул Сквало, задумавшись о своем и не сразу заметив, как рука легла на плечо, как Занзас близко, как дышит в лицо: горячо, горько.
Потом Маммон орал, что он чокнутый, а Сквало порывался отрезать Маммону все, что найдет, но так и не догнал.
Во рту, сколько его ни полощи, еще несколько дней стоял солодовый привкус.
~
- Ты же собирался приехать, - месяц спустя вспомнит Каваллоне, когда они увидятся на приеме у Винченцо в Генуе. Сквало отмахнется и сделает вид, что ничего такого.
~
Сухой, резиновый август наконец прорвало, небо разошлось по швам с адским треском и ливануло так, будто целое Комо перевернули им на головы. Джип занесло на повороте, колесо зависло над пустотой. Сквало выкручивал руль изо всех сил, а потом, заглушив двигатель, долго сидел и слушал, как идет дождь. Восемь лет и сто двадцать четыре дня - разбуди его среди ночи, Сквало все равно назвал бы точную цифру. Но окончательный план готов, и план бэ тоже, дата уже назначена, взрывчатка заказана, ждать осталось меньше месяца. Теперь следовало быть осторожным - всем, даже ему.
Домой доехал уже под утро. Захватил бутылку с собой, поднялся на второй этаж, прошел по коридору до самого конца, чего не делал с весны. Думал об одном: как же глупо было бы после всего, до всего, вместо всего - наебнуться с серпантина, а? Мышцы до сих пор подрагивали.
Занзас стоял у окна. Молния высветила мокрые волосы, выпущенную поверх штанов мятую рубашку. С каждым годом его расслабленные позы выходили у Маммона все естественнее.
- Это нихера не смешно, - сказал Сквало и включил свет. Человек у окна, похожий на Занзаса едва ли не больше, чем Занзас, медленно повернул голову, щурясь.
- Нет.
- Пошел вон, - сказал Сквало. И перехватил бутылку за горло поудобнее.
Занзас не шевелился. Мокрая длинная челка облепила лицо.
- Катись нахер, сука!
На левой скуле темнел, наливаясь, шрам. Широкая багровая полоса заливает всю правую часть лица, змеится вниз, будто Сквало уже разбил о его голову бутылку, а в ней вместо скотча оказалась липкая марсала.
- Что? - спросил Занзас.
За окном громыхнуло.
- Что ты сказал?
Сквало ничего не говорил. Бутылка глухо стукнулась об пол и покатилась в сторону, пальцы медленно сжимались в кулак, им больше ничего не мешало. Занзас подошел. Сквало почувствовал дверь лопатками раньше, чем холодную мокрую ладонь горлом.
~
Сейчас он проснется, он просто заснул за рулем. И пожалуй, все-таки стоит съездить в Пьемонт, его же звали на молодой урожай.
Если вести себя естественно, никто ничего не заметит, даже Каваллоне. Вон, у Маммона получается изображать Занзаса, так неужели Сквало не справится с тем, чтобы изобразить Сквало, который не собирается выносить Вонголу?
Сейчас он проснется, найдет скотч в бардачке, но скажет себе, что пить за рулем по такой погоде не стоит, не в этом месяце.
Сейчас.
~
- Плохо слышу. Что ты сказал?
URL